Что стоит за тарифной политикой Трампа

Как и в других странах, в России активно анализируют тарифную политику президента Дональда Трампа, которая буквально потрясла мир

Безусловно, важно понять, что ее мотивирует и каковы будут геополитические последствия, пишет колумнист РИА Новости.

Уже предельно ясно, что Америка Трампа взяла курс на реиндустриализацию, без которой не решить накопившиеся в американском обществе проблемы. Протекционизм, защита своего внутреннего рынка с помощью импортных пошлин — естественный выбор: так всегда было в истории, прежде чем государства переходили к свободной торговле. Скорее необычна сама задача реиндустриализации страны, которая на протяжении по крайне мере полутора веков находилась в числе ведущих промышленно развитых держав. Но США столкнулись с реальной угрозой рецессии, причем структурной и системной — возможно, более масштабной, чем в 1970-е, когда они вышли из кризиса на путях неолиберальной экономической политики и глобализации, которые явно исчерпали свой ресурс.

На контрасте — страны Евросоюза и Великобритания приняли политическое решение о милитаризации своей экономики, причем в долг, и в ЕС создается соответствующий коллективный фонд в 800 миллиардов евро. Расчет строится на том, что восстановление ВПК послужит средством развития высокотехнологичного сектора. Но здесь могут помешать высокие цены на энергоносители, жесткие условия кредитования и торговые ограничения на европейский экспорт. К тому же, пока существует НАТО, европейским союзникам США придется приобретать американские вооружения, что уже заложено в самой структуре военных закупок и планировании альянса. Попытки что-либо резко поменять в этих вопросах чреваты тем, что Североатлантический альянс потеряет экономический смысл для Вашингтона и спровоцирует развал НАТО в условиях «транзакционной дипломатии» Трампа.

Со своей стороны, Китай делает ставку на укрепление внутреннего спроса как основного драйвера экономического роста и снижения зависимости от международной торговли. В промышленности речь идет о модернизации и внедрении инноваций, во внешней политике взят курс на укрепление национальной обороны. Целевой рост китайской экономики — пять процентов, по уровню инфляции — два процента, а бюджетный дефицит составит рекордные четыре процента ВВП. Разработан план новых мер по поддержке экономики. Негативное влияние на экономику Китая продолжает оказывать торговая война с Западом.

Таковы главные черты внешнего контекста тарифного демарша Трампа. В плане внутренних условий основные индикаторы промышленного производства в США в январе-феврале демонстрируют некоторое улучшение по сравнению с прошлым годом. Поддержать дальнейший рост и призваны вводимые «на основе взаимности» тарифы.

Уровень новых пошлин варьируется по странам от базового для всех в размере десяти процентов до 50%, в том числе для Китая — 34%, стран ЕС — 20%, Вьетнама — 46%, Тайваня — 32%, Индии, Южной Кореи и Японии — от 24 до 26%. Примечательно, что для Камбоджи — это 49%, Мьянмы — 44%, Таиланда — 36%, Бангладеш — 37%, Шри-Ланки — 44%, ЮАР — 30% и Анголы — 32%. А вчера Белый дом подтвердил, что США подняли таможенные пошлины на импорт из Китая еще на 50 процентов-до уровня 104 процента. Из этих показателей можно заключить, что высокие пошлины вводятся на страны с заметным присутствием китайских компаний. То есть ставится двоякая цель: снизить эффективность китайских инвестиций за рубежом и предотвратить китайский экспорт через эти страны.

Таким образом, наряду с задачами выправления торгового баланса и получения дополнительных доходов в госбюджет (в том числе в порядке исправления положения, связанного с отсутствием НДС на федеральном уровне) Вашингтон пытается добиться главной для себя цели — нанести максимальный ущерб экономике Китая, в том числе через подрыв покупательной способности его европейского рынка. Выглядит последовательно и амбициозно. Но конечным критерием, как всегда, будет практика.

Мир может оказаться куда более сложным, чем это представляется в Вашингтоне. Реакция затронутых стран — следующий этап. Пока же важно то, что Трамп объявил экономическую войну Китаю (Пекин вводит зеркальные пошлины на американские товары), фактически отказываясь от силового сдерживания, что обернулось бы неприемлемым вариантом ядерной эскалации. Хотя Трамп исходит из сложившегося в американских элитах консенсуса относительно приоритетности противостояния Китаю, можно предположить, что извлечены уроки и из украинского конфликта.

Трамп не скрывает, что наступление на Китай по широкому фронту — это лишь часть общей стратегии экономического подъема Америки. В числе других ее составляющих: снижение федеральных расходов, прежде всего социальных (чем занимается Маск), дальнейшее снижение налога на бизнес (с 21 до 15%, притом что в свое первое президентство Трамп его снизил с 35%) и введение «золотой карты» для иностранцев стоимостью в пять миллионов долларов. Не исключено, что, когда многие регионы мира, включая Европу, будут разрушены экономической агрессией Трампа, США станут наиболее привлекательным местом не только для ведения бизнеса, но и для проживания состоятельных иностранцев (200 тысяч таких карт дают один триллион долларов), возможно, желаемым пунктом «качественной» эмиграции из той же Европы. В целом задача оздоровления финансового положения страны — сбалансирование бюджета и внешней торговли — вернет Америку далеко в золотое, послевоенное прошлое в качестве мировой фабрики с остальным миром как колониальным поставщиком ресурсов.

Может показаться утопией, но именно это сопрягается с идеями лидеров IT-бизнеса (и не только их) относительно сокращения населения планеты и потребления ресурсов (Европа, в их понимании, вполне может быть таким конкурентом за ресурсы). Мальтузианство, как и биополитика, вновь заявили о себе в среде глобалистов. Поэтому еще предстоит узнать, так ли уж они изжиты в американских элитах, или просто поменялись планы и методы достижения поставленных целей (скажем, патриотично кооптировать в этот проект коренную — белую — Америку, а не рассматривать ее как расходный материал).

В любом случае пока не вполне осознан тот факт, что ресурсы вновь имеют значение, а также его последствия для геополитики. В этой связи в политике администрации Трампа заиграла тема Арктики. И тогда, можно предположить, силовая составляющая глобальной политики будет напрямую связана с контролем над ресурсами. И отсюда может следовать новое/старое качество России с ее территорией и потенциалом ядерного сдерживания, что выводит ее в особую лигу с США на мировом олимпе. Что касается ресурсозависимого Китая, то Тайвань уже перестает иметь для Соединенных Штатов прежнее геополитическое значение — радикально меняется система координат, в которой Европа разрушается в том числе как рынок для китайских товаров.

Все это еще только предстоит узнать, но выставлять ориентиры для понимания происходящего в политике Америки Трампа надо уже сейчас.