Командующий ДШВ Джумакеев: говорили, в Казахстане не будет десантных войск
6 июля Десантно-штурмовые войска Казахстана отмечают 25-летие с гордостью за то, что не только сохранили, но и приумножили традиции десантников
АСТАНА, 5 июл — Sputnik. Воздушно-десантные войска всегда считались элитой Вооруженных сил СССР: наиболее боеспособные, готовые на самопожертвование, всегда с девизом: «Никто, кроме нас!», они выполняли задачи любой сложности. После обретения независимости, многим странам бывшего Союза не удалось сохранить этот род войск. Но, не Казахстану.
Накануне 25-летия создания Десантно-штурмовых войск страны корреспонденту Sputnik Казахстан удалось поговорить с командующим Десантно-штурмовых войск РК, генерал-майором Алмазом Джумакеевым.
В ряды вооруженных сил он пришел служить в первые дни создания армии независимого государства и за 25 лет прошел путь от младшего офицера до командующего ДШВ.
Насколько сложным был путь к цели не потерять одно из самых боеспособных подразделений страны и, как сегодня десантники Казахстана подготовлены и готовы дать отпор любому противнику, генерал-майор Джумакеев рассказал в интервью нашему корреспонденту.
Тяжелое время перемен
Алмаз Дженишевич, сегодня Десантно-штурмовые войска – гордость нашей страны. Это подразделения, способные выполнять любые задачи. Но ничего не берется ниоткуда. Многие наши соседи по бывшему Союзу «потеряли» такой род войск. Почему Казахстан не в их числе?
— Вы правы. Многие потеряли. До развала Советского Союза, в 1991 году, когда группу советских войск из Германии, да и вообще из западного округа выводили и раскидывали по всему Советскому Союзу, на наше счастье, 35 Гвардейская бригада, которая формировалась в Оше, в Киргизии раньше, приехала в Капчагай, под Алмату.
В 1979 году расформировали 105 воздушно-десантную дивизию, так называемую Ферганскую. Полк был в самой Фергане, и в девяностых годах было принято решение о создании Войск быстрого реагирования: то есть 11 десантно-штурмовых бригад, которые подчинялись округам, их подчинили командующему ВДВ. Командующему ВДВ тогда подчинялись 7 дивизий, учебная дивизия, плюс Рязанское десантное училище.
В 1991 году их «распихали». А тут путч и развал Советского Союза.
Тогда первый президент Казахстана Нурсултан Назарбаев первым стал бороться за то, чтобы армия оставалась единой, чтобы она не «разбивалась». Но все-таки, Борис Николаевич Ельцин 7 мая 1992 года принял решение о создании вооруженных сил Российской Федерации. Он издает указ, и у нас появляется российская армия в СНГ. И все начинают дергаться: «Как быть? Что делать?». И тогда было принято решение: все, что находится на территории новых независимых республик переходит под их юрисдикцию. Из Москвы были попытки забрать у нас эту 35 бригаду в 91 году, в 92-м. Чтобы она передислоцировалась в Российскую Федерацию. Так, например, сделали некоторые полки стратегического назначения (авиации — Sputnik). Без разрешения взлетали и улетали в Россию. Но благодаря нашему первому министру обороны (Сагадат Нурмагамбетов — Sputnik), нашему верховному главнокомандующему — президенту страны, эту бригаду удалось оставить здесь. 13 мая 1992 года эта бригада вошла в состав непосредственно вооруженных сил Республики Казахстан.
Тем не менее, с учетом, что в бригаде были уроженцы разны республик СССР, наверняка, многих «потянуло» на историческую Родину?
— Офицеры уходили в три волны. В Россию, в Белоруссию, на Украину. И здесь получалось, что у нас большой голод был. Как и в других подразделениях: в пехоте, артиллерии, и других подразделениях. Случалось так, что оставался только один офицер, в лучшем случае. Или прапорщик. Офицеры уходили, и нам говорили: «Все, не будет в Казахстане ВДВ. Эта бригада через полгода будет на ослах ездить». Ну, так грубо.
Но тут сработала мудрая политика наших президента (Нурсултан Назарбаев — Sputnik) и министра обороны (Сагадат Нурмагамбетов — Sputnik). Нурсултан Абишевич единственный президент в СНГ, кто сказал: «Не надо тем, кто принимал советскую присягу, перепринимать казахстанскую». Благодаря этому тут осталось много офицеров, кто дослуживал с советской присягой. Он понимал, что мы не можем, как военнослужащие, принимать несколько раз присягу. В других республиках перепринимали. Кто не согласен был – уезжали. Вот так удержали офицеров, прапорщиков.
По факту – это были профессиональные военные и учителя для молодого пополнения казахстанской армии?
— 35 бригада была в Казахстане единственным десантным соединением на тот момент. Нам удалось оставить у себя специалистов, выпускников Рязанского училища ВДВ. И все равно, офицеров, подготовленных, на хватало. Оттуда и рост, к примеру, мой: год – взводный, год – рота, год – замкомбата. А в 1996 году я уже командир батальона. Рост шел потому, что офицеров не хватало. Уходили офицеры. А потом, постепенно, мы это уже своими кадрами заполонили. И на сегодняшний день, практически, мы укомплектованы на девяносто с лишним процентов.
То есть, те офицеры, которые остались, стали учителями для молодого поколения?
— Да. Так и есть. Первым командиром бригады был у нас генерал Еламанов (генерал-майор Уали Бисаканович Еламанов — первый командующий казахстанскими десантно-штурмовыми войсками — Sputnik). Именно казахстанец. Он пришел из Беларуси. Выпускник Рязанского училища ВДВ. Он провел большую работу для сохранения нашей бригады, чтобы она никуда не ушла. Ее «дергали» телеграммами и так далее. Все-таки советских офицеров – россиян-то больше было. То есть они готовы были на «железку» всех посадить и увезти. Тем более солдаты были советского призыва. То есть со всего Советского Союза.
Прикрывая создание армии
Получается, что в то время, уже независимый Казахстан, фактически, был без полноценной армии?
— На тот момент мы были единственным боевым соединением. И оно в 1992 году ушло в Таджикистан, на охрану Государственной границы. Тот же самый «Казбат»… Пока эти миротворческие роты собирались два года, десантники с 1992 по 1994 год выполняли задачу на таджикско-афганской границе. Выполняли различные задачи. И, получается, пока казахстанская армия рождалась, десантникам уже приходилось быть на «острие». То есть: сигнал тревога, вылетели, начали охранять, прикрывать. 300 человек первоначально. И потом уже поротно стали летать. Через два года только одна рота вооруженных сил, одна рота погранслужбы, одна рота МВД, внутренние войска… Они начали заходить. Назывались «Казбат».
И именно в 2000-м году уже созрело конкретное понимание, что необходимо развивать десантные войска, что одной бригады нам мало. Мы с учений не вылезали. Подготовили сводный отряд в Ирак на базе 35 гвардейской — первый казахстанский миротворческий батальон. Все экспериментировалось.
Дали нам несколько мотострелковых полков, и мы начали… Создали. Талдыкорганский мотострелковый полк был кадрирован — развернулся до десанта — бригады. Сегодня ей уже 22 года, как она десантная. Это полнокровная бригада. Алматинский полк стал бригадой в Астане. И, вот так, потихонечку, в 2000-м году дали команду разворачивать это объединение.
Первым нашим командующим стал генерал Еламанов. После этого пошли другие. Большую лепту внес в развитие десантных войск генерал-лейтенант Майкеев. Он нам вот этот дух «зарядил». Он такой импульсивный человек и, как бы, взбудоражил, можно сказать, десантные души. На сегодняшний день у нас 13 воинских частей. Была одна, а теперь – 13. Почти 9000 человек группировка, которая готова и способна выполнить любые поставленные задачи, как боевые, так и внезапно возникающие.
Но самое главное, мы сохранили десантный дух. Мы сохранили дух десантника, мы сохранили, что десантник десантнику брат, дух тельняшки и беретта. И если взять нашего солдатика или офицера и солдата сухопутных войск, наш солдат только на идеологии и духе на три головы выше. Хотя они выполняют одни и те же упражнения на огневой подготовке, на тактической. Также передвигаются, также бегают, также марш-броски проходят. Но, как бежит десантник, как воюет десантник, так пехотинец не сможет воевать. Потому, что это совсем другое отношение, подход к боевой подготовке. «Ты – лучший», — мы им прямо «вбиваем» в голову. Никто, кроме нас, это не сделает! Мы это забиваем, и наши солдатики на этом растут и живут. То есть, традиции, можно сказать, не только сохранили, мы их даже приумножили. Мы не просто развивались внутри себя. Нас отправляли в Америку, в Россию, во все страны, которые нас принимали. И мы самые лучшее оттуда вытаскивали.
На чужих ошибках и собственном опыте
В современных конфликтах, которые мы наблюдаем по всему миру, условия ведения боевых действий иные, чем были раньше и постоянно меняются. Как часто приходится делать корректировку в программах подготовки десантников сегодня?
— Подготовка каждого воинского соединения у нас идет полгода. В ходе обучения мы ничего кардинально не меняем, но мы мониторим то, что в мире творится.
Вот, пошли беспилотники, к примеру. Все беспилотные авиационные системы (БАС) мы начинаем улучшать. У нас в десантно-штурмовых войсках есть подразделение БАС. Уже два года существует подразделение РЭБ (радиоэлектронной борьбы — Sputnik) наземное. То есть мы, когда на них посмотрели – там есть, а у нас нет, сразу ввели. Задумались, где обучать ребят. Китай, Турция, Россия, Азербайджан — это те, кто нам давал возможность, кто имел уже опыт. Учили операторов, инструкторов, всех остальных. И в программу боевой подготовки добавили уже БАСы.
Обучили за полгода. Потом начали вводить их в подразделения с артиллерией и разведкой для взаимодействия. То есть они уже не просто самостоятельно летали. Они уже работают в интересах какого-то командира, в интересах артиллериста, в интересах разведчика, в интересах штурмовиков. Все с нарастанием идет. Каждый командир по своей местности, по своей задаче выстраивает планы и программы боевой подготовки, и мы к чему-то готовимся.
У нас на сегодняшний день есть спецподразделения, которые мониторят все. Мы мониторим не только конфликт Украины с Россией. Мы мониторим сектор Газа. Мы мониторим Сирию, Ирак. Вьетнам, который воевал 50 лет назад и победу одержал. Как они воевали, оказывается, под землей и так и выжили. Все это обобщается, все это анализируется, потом выносится программа подготовки.
Если у нас раньше были палаточные лагеря, то мы сейчас под землю уходим. Потому, что все понимают, что беспилотники и артиллерия жить нам не дадут. То есть, уже нет такого, что строят взвод и отдают боевой приказ. Все рассредоточены, замаскированы, уже постановка задач совсем по-другому.
Прошел период подготовки, мы собираем всех командиров и говорим: «В следующий раз все будет так, так и так… Вот сборник нормативов, который мы уже протестировали с инструкторами». И все им показываем. Они записывают.
При этом, мы понимаем, что тоже же не «святые». Может, где-то ошибки допустили. Они говорят, где и что чуть неправильно. Мы прислушиваемся. Что-то дополняем, что-то убираем. То есть мы не стоим на месте, на уровне 1941 года. Мы сейчас все мониторим и все новшества вводим.
